"Московские прятки": американские компании нарушают закон с "дочками" санкционных компаний

The Wall Street Journal поднимает на своих страницах очень интересную тему. С российскими компаниями из "черного списка" американским партнерам работать нельзя. Но ведь в компании, зарегистрированной где-нибудь в Монако, и находящейся под управлением иностранных граждан, сложно заподозрить ближайшую родственницу концерна "Калашников". Как выходить из таких ситуаций?

Американские компании, чтобы гарантировать соблюдение санкций, должны сначала разобраться с хитросплетениями филиалов российских фирм. Западные фирмы, которые пытаются избежать последствий санкций против России, оказываются перед фундаментальной проблемой: им предстоит для начала выяснить, не принадлежит ли симпатичная фирма-партнер более крупной компании из санкционного списка.

У некоторых людей и компаний из «черного листа» есть обширные связи с другими фирмами в разных странах по всему миру. И вот тут возникает этический вопрос: как ограничить деловые отношения с санкционным списком, но при этом изящно сохранить связи с «чистыми» фирмами? И где гарантия, что компания, с которой вы работаете, не является троюродной дочкой «Роснефти»?

Масштабы трагедии

США внесли в санкционные списки 50 предприятий и 57 человек. Эти 107 единиц имеют доли собственности или полный контроль в тысячах других компаний по всему миру (иногда косвенно), согласно собранным Dow Jones Risk&Compliance данным. Такие родные и «двоюродные» дочки могут быть найдены более чем в 70 странах во всем мире (включая, собственно, США).

Цели недавних санкций отличаются от других санкционных режимов, которые обычно были сосредоточены на целях, более изолированных от глобальных деловых кругов. Сейчас всё сложнее, и американские компании в поиске партнеров должны быть максимально внимательными и четко сортировать путаницу филиалов российских фирм, чтобы гарантировать соблюдение закона.

Американские предприниматели говорят: «Действительно крайне трудно соблюдать антироссийские санкции». Основная проблема — выяснить точно, кто чем владеет (с учетом того, что это информация, которая традиционно не афишируется).

Незнание закона не избавляет от ответственности

Среди компаний, имеющих связи в России — например, производитель арктических ледоколов, финская компания Arctech Helsinki Shipyard Inc. Она на 50% принадлежит российской Объединенной Судостроительной корпорации, по данным ее же собственного веб-сайта и данным агентства Dow Jones. В июле были запрещены все деловые связи с российским кораблестроителем, а учитывая его долю в финской компании, американцы прекращают работать еще и с финнами.

Представители Arctech на запрос от Wall Street Journal по этому поводу не ответили.

Это — всего лишь один пример. Ситуация для американского бизнеса осложняется еще и тем, что американские власти не берут на себя труд по составлению списка «подозрительных» филиалов, поэтому компании при поиске делового партнера должны мало того, тщательно исследовать санкционные списки сами по себе, так еще и самостоятельно провести исследование по выявлению права принадлежности потенциального партнера.

Это означает дополнительные вложения в развитие службы безопасности, в найм специалистов соответствующего уровня.

А что будет, если кто-то из невнимательных американцев продолжит поддерживать вражескую фирму в обход санкций? Всё просто: в этом случае компания сталкивается с прямой ответственностью, ведь она нарушает закон о санкциях. Даже если компания не знает о том, что работает на самом деле на благо России, ее все равно должны оштрафовать.

"Серый список"

Есть и так называемый «серый список» - в него входят, например, Банк Москвы и Роснефть. Он менее категоричный, и в отношениях с компаниями, входящими в него, запрещены только некоторые виды операций — например, кредитование. Это секторальный список санкций. На эти фирмы налагаются менее строгие ограничения в партнерстве с американскими корпорациями, однако эксперты говорят, что и тут тоже стоит «подуть на воду». «Как только вы узнаете, что компания находится в спектре интересов американского правительства, вы должны трижды подумать, прежде чем начать работать с ней».

Важна и «процентность» принадлежности компании к санкционному руководству или «материнской фирме». К примеру, «опальная доля» в 50% — это строжайший запрет на какие-либо связи. Такие русские компании — «неприкасаемые» для западного бизнеса (к таким, например, относится вся наша оружейная промышленность или те же самые кораблестроители). Но и «имея дело с компанией, русская доля которой — всего 33%, я бы точно вспотел. И нашел бы более подходящего партнера», — говорят опытные аналитики и эксперты американского бизнеса.