Мнение: две главных ошибки европейских политиков — евро и расширение ЕС

Едва ли можно вспомнить хотя бы один год, когда ЕС не был бы на грани какого-нибудь кризиса — банковского, долгового, российско-украинского, связанного с беженцами... Вы всегда можете указать пальцем на отдельных политиков и назначить виновных. Но маловероятно, что непрекращающуюся серию неудач можно всегда объяснить форсмажором или неадекватностью отдельных лиц.

Вольфганг Мюнхау, один из самых радикальных колумнистов Financial Times, выделил две, по его мнению, «катастрофических» ошибки, совершенных европейскими политиками в 1990-х годах и в начале этого тысячелетия. Первая — это введение евро. Вторая — расширение ЕС до 28 членов (пару десятилетий назад их было всего 15).

Евро не оправдал себя 

Сторонники евро в свое время пришли из двух различных политических групп, которые заключили между собой истинно фаустовское соглашение.

Члены первой группы считали, что вся конструкция евро неустойчива, и надеялись каким-либо образом ее укрепить. Вторая политическая группа верила в то, что система будет оставаться прочной и заставит прогнуться под себя экономики стран-членов еврозоны. Эта последняя группа знала, что чтобы выдержать жесткую фиксированную схему обмена (очень напоминающую золотой стандарт), страны должны будут приспособиться к экономическим потрясениям и сдвигам заработной платы и цен. Они полагали, что страны-участницы еврозоны вынуждены будут принять этот тяжелый курс. Итог мы видим: приспособились не все, но хорошо жить хотят все. Ярчайший пример — греческая сага 2015 года. Сегодня экономики 19 стран-участниц еврозоны тянет на себе один-единственный локомотив, имя которому Германия. Надолго ли еще хватит его сил?

Признание того, что создание евро было ошибкой, не следует путать с желанием отменить его — разрушение еврозоны будет еще более катастрофическим по последствиям. Это просто признание того, что Европа оказалась в ловушке неблагополучной валютной системы.

Чрезмерное расширение мешает ЕС

Не согласен Мюнхау и со скоростью присоединения новых членов к ЕС, и с критериями их отбора. Точно так же, как страны имеют максимальную емкость поглощения мигрантов, ЕС имеет максимальную емкость поглощения новых членов. Нет точного определения, каково это число на любой конкретный период времени, но, безусловно, это никак не могут 13 новых членов за 10 лет.

Расширение двумя путями повлияло на способность отвечать на потрясения последних лет. Во-первых, оно помешало своевременному построению институтов, необходимых для нормального функционирования евро — внимание Европы было рассредоточено и сфокусировано на приеме новых членов. Во-вторых, расширение привело к тому, что страны ЕС, не входящие в еврозону, внезапно оказались в большинстве. Это изменение, естественно, привело и к изменению собственной повестки дня в ЕС. Мюнхау помнит о том, с какой одержимостью велись в тот момент дебаты о реформе договоров, о конкурентоспособности, об экономических проблемах типичных малых стран.

В тот момент было бы сравнительно легко выстроить банковское содружество. Но как только начался кризис и банки понесли огромные потери, страны больше не могли поделиться своими схемами страхования вкладов, не говоря уже о том, чтобы создать единую такую схему на всех. После кризиса рука об руку шли дебаты о создании общих механизмов страхования и финансовых трансферов.

Кризис 2008 — 09 годов окончательно прервал освященные временем традиции ЕС постепенного, осторожного подхода к интеграции. Сегодня ЕС - это очень разношерстная компания государств, между которыми складываются несимметричные и неровные отношения.

Что будет дальше?

Оптимист может в этот момент сказать: но ЕС всё еще существует, а кризисы приходят и уходят. Возможно, это так. Но спросите себя: почему периоды с 1950 по конец 1990-х годов были более стабильными по сравнению с последующим временем?

В первые годы существования тогдашнего Европейского экономического сообщества внешние риски о безопасности были заботой НАТО. Для финансовой стабильности рисков почти не было, потому что регулирование было крайне жестким (особенно по сегодняшним меркам).

Экономические потрясения — такие, как нефтяной и инфляционный кризисы 1970-х — были не менее серьезными, чем сегодня, но члены ЕС могли гасить их с помощью гибких обменных курсов.

Сегодня же Брюссель одновременно должен заботиться и о внешнеполитических интересах блока, и держать в рабочем состоянии вторую по величине экономику в мире. ЕС институционально не готов к такой работе. А его лидеры не готовы к этому интеллектуально.

Чего ждать?

Будут новые кризисы, будет больше односторонних действий государств-членов ЕС, все активно изучают новые лазейки и возможности вызовов. Скоро пойдут разговоры о разрешении при исключительных обстоятельствах приостановить действие мер, принятых на уровне ЕС. Правила будут часто и повсеместно.

Нет, реальный риск — не в возможности официальной отмены ЕС. Это слишком сложно технически. Но легче от этого не становится, и проблема не решается. Реальную опасность Мюнхау видит в том, что ЕС рано или поздно фактически умрет и превратится в привидение.