Ядерная сделка по Ирану — своеобразная азартная игра, в которой, помимо других участников, задействованы США и Россия. Ее результат угрожает нефтяной промышленности обеих стран, а в случае России — еще и экономическому росту. Многое теперь зависит от того, сможет ли Иран наращивать добычу так быстро, как обещает Тегеран, и от того, как будут реагировать на эти усилия рыночные спекулянты.
В начале июля, как только переговоры по Ирану показали признаки прогресса, цена на Brent упала до $56. Разумеется, аналитики объясняют новое падение нефти (по сравнению с весенним максимумом почти в 68 долларов) и другими причинами. Здесь и китайский фондовый крах, и греческий кризис, но ни один из этих факторов не может сейчас оказывать спекулятивное влияние на рынки. 14 июля, когда сделка по Ирану была достигнута, Brent практически потеряла надежду на рост в ближайшей перспективе.
56 долларов — это очень близко к той цене, которую Россия и США могут спокойно пережить без крупных потерь.
Бюджет России предполагает, что экспортная смесь Urals будет продаваться по $50 за баррель в этом году и $60 — в следующем. Текущая цена — около $55. Если она снизится до $50 или ниже, Россия может в течение 2016 года столкнуться с рецессией, а не с 2,3%-ным ростом, как прогнозирует правительство. Даже сегодняшняя цена увеличит дефицит бюджета и приводит к необходимости сокращения государственных расходов. В стране, ВВП которой на 17 — 25% зависит от нефти и газа, неизбежное снижение инвестиций в нефтяные компании вызывает серьезные опасения. Проблема, которая встает перед Россией, может по своему масштабу перевесить значение ядерного или нефтегазового сотрудничества с Ираном.
Сланцевая добыча в США при текущей цене смогла стабилизироваться. После небольшого снижения в мае, производство на американском сланце возросло до 9,6 млн баррелей в день и остается таким до сих пор. Количество работающих буровых установок перестало падать (хотя еще не начало расти). Аналитики говорят: «Пока нефть держится выше $50 за баррель, уровень активности, возможно, и не снизится в дальнейшем, и останется в режиме ожидания». Под угрозой мелкие американские нефтедобывающие компании. Скорее всего, они будут поглощены более крупными, так что общее производство в США не снизится. Но если цена опустится ниже $50, над крупными игроками тоже нависнет дамоклов меч.
Конечно же, за какую-то долю нефтяного обвала ответственен слабый спрос. Сегодня мировой рынок нефти перенасыщен примерно на 800 000 баррелей в день (по оценкам Morgan Stanley). ОПЕК, которая вносит основной вклад в избыточное производство, предсказывает рост спроса на 1,34 млн баррелей в день в 2016 году. И вот тут в игру вступает фактор Ирана. Рост экспорта иранской нефти после снятия санкций может опять нарушить баланс рынка и продлить период переизбытка сырья в глобальном масштабе.
Министр нефти Ирана, Биджан Намдар Зангане, обещает в течение семи месяцев после снятия санкций увеличить экспорт до 4 млн баррелей в день. В июне Иран произвел 2,85 млн баррелей. Дальше — больше. Министр обещает дальше быстро нарастить иранскую добычу до 4,7 млн баррелей. Цель Ирана — вернуть былую долю на рынке.
Если этот план осуществится, то, по иронии судьбы, Иран невольно поможет своему заклятому врагу, Саудовской Аравии, выдавить с рынка американских производителей. Но насколько достижимы планы Зангане? Ричард Нефью из Колумбийского университета прогнозирует, что через год после отмены санкций Иран добавит на рынок 300 — 500 тысяч баррелей в день. Причина — в том, что нефтяные месторождения страны испытывают недостаток инвестиций. Их обновление будет стоить более $ 50 млрд. Будет ли Тегеран располагать такими деньгами? Нефью пишет:
«Конечно, Иран может продать свои запасы нефти, которые оцениваются в 30 — 40 млн баррелей. Но после этого нужно будет обеспечить рост нового производства, и Иран должен будет бороться за потерянную три года назад долю рынка. Это сложно, даже в условиях более высоких цен на нефть. При сегодняшнем уровне цены Тегеран будет испытывать серьезную проблему».
Будет ли расти цена на нефть, если Нефью прав и Иран не сможет серьезно повлиять на глобальную поставку? Трудно сказать, ведь цена не определяется только балансом спроса и предложения. Устойчивый поток новостей из Ирана об увеличении экспорта нефти и заключенных договоров между Тегераном и игроками глобального рынка активизирует деятельность спекулянтов. То есть, повлиять на цену смогут еще и вербальные интервенции.
Сейчас и сланцевые американские проекты, и российская экономика ходят по туго натянутому канату и могут потерять равновесие, если за канат резко дернет Иран. Баланс хрупкий и без Ирана, если говорить откровенно.
Но тем не менее, Москва и Вашингтон, судя по всему, видят в ядерной сделке преимущества, которые перевешивают нефтяные риски. Одним из них может быть политический компромисс: сотрудничество на Ближнем Востоке в обмен на шанс заморозить конфликт вокруг Украины. Кроме того, и Россия, и США просто не могли не сделать ставку на преимущества экономической экспансии в Иран. В любом случае, цена этих амбиций (в виде очередного обвала нефти) может оказаться выше, чем ожидалось.
